Кредитный тупик

Полагаю, многие отлично помнят времена 90-х, когда в стране функционировало 3 тыс. банков. Все они умудрялись находить себе поле для деятельности (при том, что нынешние объемы ВВП тогдашней России и не снились) при ПОЛНОМ отсутствии массового кредитования. Ипотеки, автокредитов, экспресс-кредитования попросту не существовало в природе. Редкое исключение – кредиты, выдаваемые «по блату» и исчисляемые в лучшем случае сотнями клиентов.

За десять-пятнадцать лет ситуация развернулась ровно до обратной. Банки не мыслят жизни вне кредитного ритейла. Разговоры о том, что кроме сфер кредитования есть и иные, – редкое исключение, как, например, недавнее интервью нового председателя правления Абсолют банка Андрея Дегтярева.

Более того, расхожей стала фраза: «Ну, вы же понимаете, что кредитование – доминирующий бизнес банков».

Не понимаю.

«Кредитование – наше все» – отличный лозунг для «жирного» рынка, каким была раздобревшая на высоких ценах на нефть Россия 2004–2008 годов. Однако сегодня «наше все» сокращается как шагреневая кожа. А крутить педали ниже определенной скорости в этом деле опасно, как на велосипеде: оставшийся с кризиса неразорвавшийся фугас плохих долгов заявит о себе, едва прирост кредитных портфелей перестанет закрывать зияющую дыру просроченной задолженности.

Темпы, тем не менее, снижаются. И «наше все» стало вызывать все больше эмоций и споров.

Во-первых, в борьбе за лучшие куски «нашего всего» с каждым годом все активнее госбанки. Они плодятся и размножаются как амебы – почкованием. Группа ВТБ порождает ВТБ24, ВТБ24 порождает Лето-банк, Сбербанк выдает «на-гора» переупакованные кредитные продукты, многочисленные «дочки» госбанков дуют в ту же дуду. В общем, идет нормальное «успеть, пока другие не съели». Коль скоро госгиганты задают тон в этой игре, то частным банкам волей-неволей приходится участвовать – выбора почти не остается.

Естественно, что, пока есть спрос (пусть даже довольно маргинальный, люмпенский), предложение обрастает ценами. Сиречь ставками. Как результат – опять рекорды прибыльности российской банковской системы, подобно докризисному 2007 году.

При этом аппетиты заставляют банки быть жаднее. И опять – кто впереди? Госбанки. Министр финансов Антон Силуанов призвал обязать все казенные компании (включая банки) платить государству дивиденды размере 25% прибыли по МСФО. Кто восстал против? Госбанки.

Заместитель председателя правления Сбербанка Александр Морозов заявил, что выплата четверти от прибыли подорвет способность госбанков к росту.

Опять, извините, не понимаю. Каким образом выплата четверти прибыли подрывает бизнес? И довод выглядит странным: «Банки не могут наращивать кредитный портфель без капитала».

Вернее, довод-то логичный, только прежде стоит задаться вопросом: а ОБЯЗАТЕЛЬНО госбанкам наращивать кредитный портфель? Они не могут постоять в сторонке, поисполнять необходимые государству «системные функции» и дать возможность частному банкингу заниматься кредитованием? Ну – хотя бы ритейловским. Потому кредитование экономики можно считать государственной задачей, а вот потребительское кредитование никак нельзя. Тем паче, что государство необходимость либерализации денежно-кредитной политики не признает и разогрева рынка не приемлет. Получается, что государственные банки не могут платить государству часть прибыли, поскольку активно заняты реализацией задач, идущих вразрез с основными контурами государственной финансовой политики?

Как-то так? Или я что-то не то сказал?

Дальше – больше. Государство в очередной раз (искренне или притворно) вздыхает по поводу высоких ставок. Министр экономического развития Андрей Белоусов предлагает ввести индикативную ставку – «среднюю температуру» по нашей кредитной больнице. Банкиры возражают: будет очередной пустой индикатор, от которого отдельным пациентам этой больницы ни тепло ни холодно. Сменивший Белоусова в министерском кресле Алексей Улюкаев выступает против индикативной ставки. Слава богу, вздыхает рынок, одной глупостью будет меньше.

Чуть позже президент России Владимир Путин собирает финансистов, тема – все те же высокие ставки. «Пора уже сдвинуть эту телегу», – говорит президент и призывает найти «конкретные рыночные решения по снижению процентных ставок для МСБ». Что означает, что банкирам предлагают снизить ставки несмотря на то, что ставка рефинансирования государством снижена не будет. Задача, возможно, не вполне корректная, но имеющая право на существование: благо маржа между ставкой по кредитам малому бизнесу и ставкой рефинансирования в России составляет не три-четыре пункта, а куда больше.

Господин президент, я нашел «конкретное рыночное решение». Не надо придумывать условные «индикативные ставки». Не надо «нагибать» частные банки. Достаточно дать приказ казенным банкам снизить эти самые ставки по кредитам для бизнеса до желаемого государству уровня. И все – рынок сам потянется. Да и вреда государству не будет: как мы выяснили выше, прибылью от дорогих кредитов госбанки с государством все равно делиться не собираются, это их «подрывает». Ну а частные банки вполне могут обойтись потребкредитованием, особенно если госбанки переложат основной акцент своих кредитных усилий с ритейла на доступные кредиты экономике. Конечно, высоких бонусов топ-менеджерам казенных банков такой подход не сулит, но, может быть, переживут год-другой-третий? В виде исключения?

Впрочем, о чем это я? Прибыль, бонусы – это ведь тоже «наше все». Почти как «Газпром». Национальное достояние.